Бурятия стала первым регионом, где во время второй волны пандемии был объявлен локдаун. Решение принял глава республики Алексей Цыденов. В Бурятии на две недели приостановлена работа всех торговых центров, объектов общепита, салонов красоты и спортивных центров. Разрешение на работу получили продовольственные магазины, а также торгующие товарами первой необходимости, салоны связи и аптеки. Что касается школ, то очное обучение оставили только для учащихся 9–11 классов, школьников с пятый по девятый класс перевели на дистант, а для начальной школы на две недели продлили каникулы. Именно столько будут действовать ограничительные меры в регионе. Цыденов пообещал, что 30 ноября 2020г. локдаун будет снят.
Политтехнолог Алёна Август – о том, чем для бурятского главы может обернуться его решение и последуют ли его примеру другие регионы.
– Во время первой волны регионы вводили ограничения с оглядкой на федеральные власти и то, что делал в Москве Сергей Собянин. Сейчас же федцентр неоднократно повторял, что никакого локдауна не будет. Получается, решение Цыденова противоречит федеральной политике?
– Я бы не сказала, что это решение идет в противовес, потому что недавно было заявлено, что губернаторы вольны принимать решения, которые основаны на конкретных данных в их регионах. Естественно, им же потом за это отвечать. Видимо, ситуация в Бурятии настолько серьезная, потому что просто так ни один губернатор не рискнет объявить локдаун. Все понимают, что это вызовет недовольство жителей, причем со всех сторон – предпринимателей, производств, просто людей, потому что сама ситуация никого не радует, и люди даже не очень верят в то, что жесткий локдаун сможет ее исправить.
– Цыденов стал первым. Стоит ли ожидать, что на жесткие ограничения пойдут и другие губернаторы?
– Это вполне возможно, но, думаю, каждый из них 100 раз взвесит все «за» и «против» и один раз объявит. Потому что всё это очень и очень серьезно и вообще непонятно, как спасать экономику, которая еще от первого локдауна не оправилась, как вообще объяснять принятие такого решения и какими будут результаты. Если человек идет на такие серьезные шаги, то потом он должен доказать, что это было обосновано. Посмотрим, получится ли у Цыденова сделать это через две недели. Но пока разного рода ограничительные меры носят такой характер, что общественное обсуждение больше упирается в поиск логики этих решений.
– Речь уже, как я понимаю, не только о Бурятии?
– В той же Москве объявлено, что наполняемость в театрах – не больше 25%. При этом рестораны и кафе как работали, так и работают, и там никаких норм наполняемости нет. И если весной говорили о том, что между столами должно быть расстояние в полтора – два метра, то теперь об этом все успешно позабыли и расчет только на то, что за счет системы check-in можно будет как-то выловить людей, которые якобы могли заразиться в определенный момент. Я на себе испытала, что в большей части заведений с тебя спрашивают этот «чекин» и без него просто не пропустят, пока ты не отправишь свои данные и система тебе не ответит. А где-то не спрашивают. Но, допустим, пошла я в кофейню показала этот «чекин», поговорила с человеком, выпила чашку кофе и пошла дальше. А кто отметил, когда я вышла? Никто не проверил. И потом какой-то человек, о заражении которого стало известно, может быть, пришел туда уже после того, как я ушла, или я села за стол, где он сидел.
Вся эта математика очень приблизительна, да и система на это не сильно реагирует. Уже появляются в Сети сообщения от людей, которым я могу верить, что им пришло сообщение, что они могли быть заражены. А дальше-то что? Бегать за врачами? Бежать за ними я не могу. Но если мы говорим о цифровой системе великой безопасности, то, наверное, должно быть так, как было со мной летом, когда я зачем-то пошла сдавать ПЦР. Тогда у меня сразу отключились цифровые пропуска, которые были у нас в то время, я не могла вызвать такси, я не могла никуда пойти, и тут же мне позвонили из поликлиники, пришли эти «космонавты» что-то брать у всей семьи, сразу же предложили поставить приложение «Социальный мониторинг». А сейчас «чекины» люди делают, а что потом – непонятно.
Все мы пока в поисках логики.
– Вернемся к Бурятии. Регионы, которые вводят локдаун, в экономическом плане потеряют больше, чем те, кто предпочтет наращивать количество зараженных, но не будут закрывать бизнес. Судя по логике решений федерального центра, он будет помогать всем одинаково или тем, у кого был локдаун, дадут больше денег?
– Всё будет зависеть от того, каков будет результат. Сможет Цыденов с цифрами в руках доказать, что за две недели локдауна они столько-то потеряли в деньгах и поэтому вот столько просят у федерального центра, но зато у них вот на столько упала заболеваемость? Ему скажут «ok» и посмотрят на других, где не было локдауна и у кого цифры похожие, климат похожий и так далее. И вот ему, например, скажут: «Погоди, парень. Ты на две недели всем всё обрубил, а сейчас ты нам показываешь цифры, которые в других регионах такие же. И почему мы сейчас должны тебе помогать?» Несмотря на то что государство у нас социальное, кошелек-то не волшебный, деньги из ниоткуда не появляются. И было бы логично, если бы такие ситуации анализировались и разбирались.
– Но ведь эти затруднения для получения федеральных средств легко решить подтасовкой статистики по заболеваемости, разве нет?
– Такая опасность есть. Но это уже совсем расстрельная статья.
http://club-rf.ru/03/interview/411